великан.Правда, золота на нем навешано много: на груди - золото,на плечах - золото, на шляпе, на рукавах - везде золото, а ростом такой, как все! Эка невидаль! - рассердился крестьянин. - Знал бы - не ломал ноги трое суток.
Есть захотел. Пошел на рынок.
Сосчитал деньги - все карманы обшарил: полреала, и ни одним мораведи больше! А тут и на самом деле зуб разболелся.
Остановился крестьянин против лавки пирожника, а продавец надрывается - во все горло расхваливает свой товар:
- Пирожки печеные, Сладкие, слоеные. Вкусней не бывало, За дюжину - полреала!
Глаза у крестьянина разгорелись:
"Вот это пирожки! Никогда таких не едал! На все деньги бы накупил, да нельзя - зуб болит. Не вытащу зуба - не дойти до деревни, а не поем - тоже ног до дому не дотащишь!"
Так он стоял и думал и все на сдобные пирожки поглядывал, не заметил, как подошли три молодых сеньора. Плащи до пят, шляпы с перьями, одним словом,- знатные господа. Увидали, что стоит человек, во все глаза на еду уставился, решили над ним посмеяться.
- Эй ты, деревня!-закричали ему сеньоры.- Сколько съешь пирожков за один присест?

- Я-то? - отозвался крестьянин, а сам от пирожков глаз не отводит. - Хоть сотню съем!
- Сотню? - удивились сеньоры.
- И еще попрошу!
Как принялись они хохотать:
- Ни за что тебе не поверим. Не съесть тебе сотни!
- Съем! Почему не съесть?
Завязался спор. Крестьянин твердит: съем да съем! А сеньоры- свое: никогда не съешь! Собрался народ. Хохочут, тоже кричат, одни: "Съест!", другие: "Не съест ни за что!"
Наконец говорят сеньоры:
- Об заклад побейся, что съешь. А мы за все пирожки
заплатим.
А какой заклад у крестьянина? Вот тут-то он и смекнул,- говорит сеньорам:
- Ладно! Пусть об заклад! А не съем -что хотите со мной делайте. Хотите - побейте, хотите - да что там: ничего для спора не пожалею. Вот зуб, видите,-и показывает им на свой больной зуб.- Не съем сотни - пусть вырвет мне зуб мадридский цирюльник!
- Ешь, начинай! - расхохотались сеньоры. -Быть тебе, дуралей, без зуба!
Толпа расступилась, смотрят: подошел к пирожкам крестьянин, один съел не спеша, за другим тянется.
- Один! - считают сеньоры. А он уже и другой