склонился над принцем со шпагой в руке, она решила,
что юноша или убил уже, или же собирается убить ее молодого мужа, и громко
закричала.
На крик сбежались придворные, гремя оружием, прибежали стражники. - Вот, вот убийца! Схватите его! - не переставала кричать принцесса.- Смотрите - он весь в крови! Бросьте его в темницу! Увидев Мигела, окруженного стражей и со шпагой в руке, принц сказал ему: - Мой друг, я верю тебе, но объясни этим людям, что случилось и почему ты стоишь здесь среди ночи в моей спальне с окровавленным оружием? - О принц! - воскликнул Мигел и... остановился. Он вспомнил, что не может безнаказанно открыть другу ни одной из трех своих тайн. Он вспомнил предсказание трех голубей, которое слышал в пещере: ...если ты проговоришься - В холодный мрамор превратишься, Окаменеешь в тот же час! А принц уже настаивал: - Что ж ты умолк, мой друг, или тебе нечего сказать в свое оправдание? - О принц...-повторил Мигел уже печальным голосом.-Если б ты знал, во что обойдется мне каждое слово, ты не требовал бы от меня объяснений. |
Принц уже колебался, но принцесса приказала:
- Пускай говорит сейчас же! Или ты не помнишь, мой принц, мой супруг, как этот юноша, который называет себя твоим другом, хлестнул моего коня и не дал мне полакомиться золотыми плодами! Или не помнишь, что он не дал тебе напиться из хрустального родника, когда ты изнывал от жажды! Он не друг - он враг твой, он хотел тебя убить! Такого несправедливого обвинения не мог вынести верный Мигел. - Неправда! - громко воскликнул он.- Сейчас я все бъясню! Он смело шагнул вперед и заговорил. Он говорил, как в лесу, в пещере, узнал от чудесных птиц три заветные тайны и как спас принцессу от верной смерти в роще золотых апельсинов. Он говорил, и с каждым словом ноги его холодели: сперва онемели ступни, потом колени, когда же Мигел закончил рассказ о первой тайне, он был уже до пояса холоден, неподвижен и бел как мрамор. И все-таки юноша продолжал рассказ. Он протянул руки вперед, словно умоляя друга верить каждому его слову, и поведал принцу о том, как спас его самого от верной смерти у хрустального родника. И снова при каждом слове чувствовал юноша, как смертельный холод поднимается все выше по его телу, проникает в грудь и сжимает сердце, как немеют и каменеют руки, как смерть |
|||||||
|
|
|
|
|
|